На западе этот метод лечения применяется давно, у нас его стали использовать только в прошлом году. С помощью уникального для России аппарата «Интрабим» облучение проводят сразу на операционном столе, и курс лучевой терапии потом не нужен. Кроме того, операция обычно длится не более часа, дает хороший эффект и грудь не деформирует. Удивительно, но очереди на нее практически нет. «Полторы-две недели вряд ли можно назвать очередью, — говорит заведующий маммологическим отделением петербургского онкодиспансера Алексей Манихас. — За это время пациентка как раз успеет пройти обследование, поэтому долго томиться не придется».
Мы позвонили в онкодиспансер, и выяснилось, что очередь, действительно, невелика. Разве что около полутора недель можно прождать предварительного приема онкомаммолога.
По словам Манихаса, онкодиспансер может прооперировать столько пациенток, сколько будет нужно. Но дело в том, что их обращается немного.
В большинстве случаев женщины приходят со второй-третьей стадией, когда опухоль большая и уже есть метастазы. А эту операцию делают, если опухоль не больше трех сантиметров и нет метастазирования.
Хотя, вероятно, проблема заключается не только в этом. Примерно треть петербурженок с начальной стадией рака просто не доходят до городского онкодиспансера — врачи не пускают.
«К сожалению, о нашем методе лечения знают далеко не все онкологи в городе, я не говорю уже о стране. Среди 67 женщин, что мы прооперировали, из другого региона только одна, — сетует Алексей Манихас. — Непонятно, почему информация не доходит до врачей — мы уже больше года рассказываем о нашей операции».
Впрочем, есть версия, что информация все-таки доходит, но врачам поликлиники и онкологам в других стационарах не выгодно отпускать больных. Как пояснил «Доктору Питеру» один из петербургских докторов, просивший не называть его имени, заботясь о здоровье пациентки, врач может потерять много «левых» денег.
По его сведениям, некоторые поликлинические онкологи тесно сотрудничают с определенными специалистами стационаров или даже частных клиник.
Приходит женщина на прием в поликлинику. Она уже и без того напугана и смотрит на врача, как на спасителя. И в самом деле, как на него еще смотреть, — врач же!.. «Спаситель», между тем, «радея» о жизни и здоровье пациентки, советует «хорошего специалиста» или вовсе «светило маммологии-онкологии», пока еще не признанное, правда, но уже успевшее засветиться.
Преисполненная благодарности (иногда и материальной) женщина идет к «светиле». А тот с приятным и серьезным лицом вытягивает из нее деньги, назначая нужные и ненужные обследования, лекарства и процедуры. Сколько можно заработать, разведя пациента на платные услуги, «ускорив» очередь или «достав» редкий и эффективный препарат, говорить не будем. Тут уж, у кого как фантазии хватит. А женщина поверит и послушно исполнит все предписания. И в самом деле, кому еще верить, если не «светиле с серьезным лицом»?
Женщина же понимает, что время не терпит, а рак — это серьезно. Доктор это тоже понимает и старается успеть. Такие доктора обычно успевают, пациенты — не всегда. «Светило» вытряхивает из женщины все, что может, и говорит «большое (или не очень — как договорятся) спасибо» «Спасителю». А женщине, уже намотавшейся по обследованиям и потерявшей много времени в итоге удаляют молочную железу — всю, а после этого долго делают лучевую терапию (на которую, кстати, тоже очередь).
«Спаситель» продолжает спасать, «Светило» — светить... А женщина так никогда и не узнает, что грудь можно было сохранить, причем почти того же объема и формы, разве только с небольшим послеоперационным шрамом. И что облучение можно было сделать сразу во время операции, и эффект от него был бы лучше, она тоже не узнает. Да и откуда ей знать, ведь даже не все петербургские врачи об этом «знают». Что уж говорить о России...